Виктор Оганесян: «Как только начинаешь ругать молодежь - все, пора на пенсию»

Директор севастопольской гимназии №1 Виктор Оганесян

Фото: Андрей Голодюк

- В этом году мы будем отмечать десятилетие Русской весны. Все, кто помнит Севастополь до 2014 года, уверены, что такое развитие событий было закономерным. Вы были непосредственным свидетелем и участником событий. В Севастополе до 2014 года активно проводили политику украинизации. В чем она заключалась?

- Активная украинизация на Украине началась после 2004 года, когда к власти пришел Ющенко. Она стала приобретать довольно жесткие, местами даже уродливые формы. Не просто украинский язык стали преподавать как государственный. Это бы ладно, ведь чем больше человек знает языков, тем он больше человек. Мы-то всегда считали русский язык государственным и стали параллельно вести украинский язык и русский язык.

Но когда началось преподавание различных предметов, таких как математика, физика, химия, на украинском языке, это, конечно, встречало отторжение. Языковой среды не было, и терминология совершенно неимоверная.

Также проводилась такая специфическая историческая украинизация. Началось отрицание героев Великой Отечественной войны.

Нам начали навязывать такое понятие, как голодомор. Трагедия Советского народа 1932-1933 годов, когда был неурожай, когда население голодало и миллионы людей умирали по всему Советскому Союзу, и в Казахстане, и в Поволжье, и на Украине, и даже в Крыму. Это событие, теперь мы уже знаем, что с подачи канадских ученых, канадских политиков было преподнесено как голодомор, то есть как преступление русского народа против украинского. Что это якобы русские убивали украинцев. Этому мы, конечно, противились активно.

Если украинизации языковой мы сопротивлялись мягко, как-то подстраиваясь под существующие реалии, то отрицание подвига Советского народа, навязывание голодомора мы, конечно же, принять не могли. Активно этому противостояли и наши учителя истории, литературы. Они работали по своим планам, своей программе, своим учебникам. Учебники завозили отовсюду: и с территории Российской Федерации, и с территории Беларуси. И, конечно же, наши герои оставались для нас всегда героями. Мы детям пытались объяснить, что нельзя трагедию народа использовать в чьих-то политических целях, что все было не так.

- А предметы все-таки на русском преподавали?

- Однозначно, только на русском. Фактически приходилось иметь два комплекта учебников. Один комплект нам присылало министерство образования, на украинском языке, их выдавали детям. А еще мы закупали другие, хорошие сильные учебники на русском языке. Один учебник держали на всякий случай, для комиссии, для проверки, а по второму работали.

Гимназия №1 хранит свои традиции. Фото: из группы школы в ВК

- О вас в то время не раз писали в прессе. Например, о том, как вы отказались проводить в школе сочинение на тему «Я европеец». Почему?

- Дело было давно, наверное, в 2006 или 2007 году. Это тоже был один из элементов украинизации. Было объявлено, что Украина - это Европа, и значит, мы все превратились в европейцев. И вот однажды среди года учебного пришел циркуляр из министерства образования с требованием провести буквально во всех классах, с 1-го по 11-й, такое сочинение.

К любому сочинению детей надо готовить, сочинение должно быть в программе. Это разработка темы, выяснение идеи, выбор художественных средств. Любое сочинение предполагает большую серьезную работу учителя.

А сочинение на такую тему преследовало вполне определенные политические цели. Я понимаю еще, сочинение «Я севастополец» или «Я крымчанин», «Я русский», «Я татарин» - тут можно что-то написать. А «Я европеец»? Мы подумали, что это не вписывается в учебный план, и я написал письмо, что гимназия №1 принимать участие в этих политических играх не будет. Был большой шум.

- Как вы встретили Русскую весну?

- На посту. Я тогда уже был назначен начальником управления образования. На нас свалилось огромное количество работы, проблем, о которых никто не имел представления.

Например, как заканчивать учебный год, как выдавать детям аттестаты? Ведь школы еще не имели своих уставов, печатей. Мы только вошли в российское правовое поле. Как проводить ремонт, на какие средства учебники закупать? 30 тысяч учеников в городе, каждому нужен комплект учебников.

Надо было еще и вытащить наших детей с Украины. Около 2000 севастопольских детей учились в вузах Украины, в Харькове, Киеве, Днепропетровске, Запорожье, Одессе. Вы ж понимаете, в апреле-мае к этим детям уже было вполне определенное негативное отношение. Они подвергались опасности, их также пытались привлечь к событиям на Майдане.

Мы писали письма, Совет министров России выделил квоты в вузы, мы детей устроили в московские, краснодарские, питерские, курские учебные заведения по профилю. Огромная была работа, как мы с ней справились, я до сих пор не понимаю. Но тем не менее справились, школы отремонтировали, начали учебный год, и я с чистой совестью вернулся в родную школу. Была такая договоренность.

- Что с 2014 года поменялось в севастопольских школах?

- Изменения произошли радикальные. Российское образование сильно отличается от украинского. Пришли новые программы. Ориентация детей на российские вузы и углубленное изучение русского языка и русской истории. В целом, конечно, система образования претерпела большие изменения. Вы же знаете, какое количество школ построено, какое количество оргтехники закуплено, капитальный ремонт идет.

Что касается гимназии №1, это может прозвучать парадоксально, но у нас мало что изменилось. Мы как работали 10, 20, 30 лет назад на русском языке по русским учебникам, изучая русскую историю, культуру, так и продолжаем. У нас мощные традиции, и эти традиции уже десятки лет существуют, поэтому мы сильно не изменились.

Образование - это очень консервативная сфера, тут каких-то метаний быть не может. Я вообще по характеру консервативный человек.

- Какой предмет вы бы добавили в школьную программу?

- Мы уже добавили. В гимназии №1 второй год реализуется абсолютно новый предмет. В рамках предмета «Родная литература» полтора года назад я и мой коллега, замечательный учитель словесности, севастопольский поэт Борис Маевич Бабушкин разработали новую программу, которая называется «Севастополь и Крым в русской литературе». Предмет для 9 и 10 классов. Мы изучаем все, что было написано и сказано русскими писателями о Севастополе и о Крыме, начиная с Константина Батюшкова и заканчивая современными севастопольскими поэтами.

Мы все знаем, что Пушкин здесь был, что Толстой написал «Севастопольские рассказы», что Чехов был в Крыму и писал в Севастополе некоторые рассказы, в севастопольском театре ставились его пьесы. Весь этот культурный, литературный, театральный пласт мы подняли, написали программу. А сколько новых имен, которые мы незаслуженно позабыли! Например, прекрасный писатель Константин Станюкович, наш земляк. Аркадий Аверченко, который был назван «королем смеха» в свое время. Такой вот предмет, самая родная литература.

Мы с детьми пишем миниатюры, очерки и признаемся в этих произведениях в любви нашему родному городу. Есть идея этот опыт распространить в другие школы.

- Вы знаете и собираете местный фольклор и даже посвятили этому книгу. С чего началось ваше увлечение фольклором?

- Я филолог. Увлечение фольклором, народным творчеством началось еще со школьной скамьи. Меня всегда интересовало народное творчество, народный взгляд на предметы. Вот «Примбуль» - что это? Приморский бульвар. Или «Севастик», «Севик». «Мекешки» - Мекензиевы горы, «Фелик»... Обижаются иногда, знаете. Вот «Хрюшка». Генерал Хрюкин - уважаемый человек, а улица называется «Хрюшка». Но дело в том, что это ж не я придумал, я только зафиксировал. И я здесь не пионер. Я работал в сотрудничестве с Бречевским, он тоже собиратель севастопольского фольклора. И наш корифей, краевед Шавшин, написал замечательную книгу о севастопольском фольклоре, также он автор нескольких книг об истории Севастополя.

- Вы уже много лет директор гимназии №1. Часто принято ругать молодежь, подростков. Как вы к этому относитесь? И как изменились подростки и молодежь?

- Ругать нельзя ни в коем случае. Молодежь очень пытливая, интересная и намного образованнее нас где-то, смелее нас. Они более раскрепощенные, более активные. Они знают четко, какая цель перед ними стоит. Как только начинаешь ругать молодежь – значит, все, ты состарился, тебе надо уходить на пенсию. Они мало чем отличаются от нас в школьные годы. Молодежь мне наша очень нравится!